Спектаклем «Матренин двор» Владимирского областного театра кукол завершился парад лучших спектаклей малой формы на фестивале фестивалей «У Золотых ворот». Встретить фамилию Солженицына в афише кукольного театра в ряду «Гусей-Лебедей», «Конька-Горбунка» и «Кота в сапогах» довольно необычно, она выглядит несколько инородно. Но, вопреки опасениям, куклы оказываются способными рассказывать серьезные истории не хуже людей.

На сцене маленькая, чуть выше человеческого роста,  железнодорожная станция: провода, столбы. Знакомый с сюжетом (к слову, добрая половина зрителей — школьники) сразу узнает это место — здесь погибнет Матрена Васильевна. А может быть, уже погибла?.. Стук колес. Вот выносят ее, невесомую и тихую, на руках, как уснувшего маленького ребенка. Читают пророческие слова о необъяснимом страхе поездов.

Три женщины, головы закутаны от мороза теплыми платками, поют печальные народные песни, двое мужчин в ушанках. На всех старые серые телогрейки. Для полного сходства не хватает порядковых номеров, но люди все равно напоминают зеков. Может быть, они вышли уже на волю, и заброшены судьбой на станцию Торфопродукт, где оказался и сам Солженицын. Ничего нет у них, кроме телогреек да просто сделанных кукол (замечали вы когда-нибудь, с какой любовью и нежностью относятся актеры к своим куклам?), декорациями служат грубо сколоченные доски и стенки ящиков, которые так просто отыскать на станции. Густо прилепленные друг к другу деревенские домишки кажутся вылепленными из хлебного мякиша.

История Матрены Васильевны, того самого праведника, «без которого, по пословице, не стоит село», уменьшенная в размерах до кукольного роста, совсем не становится от этого менее серьезной, напротив — она кажется еще трагичнее. Отчего-то куклу, попавшую под поезд (вот он — несется на экране в глубине сцены прямо на тень, отбрасываемую маленькой фигуркой), жаль ничуть не меньше, чем человека. Может быть, «за ее малый рост, малый рост»? В этом,  наверное, и заключается тайна кукольного театра — превращение неживого в живое, вызывающее настоящее сочувствие.

«Эх, Матрена, Матрена» — горько вздыхает актриса, исполнявшая ее роль. И снова стук колес.

Ника Ерофеева